Благодаря соцсетям все труднее скрывать от людей правду и как никогда легко стать жертвой лжи

Государствам и гражданам предстоит научиться жить в условиях беспрецедентно быстрого распространения информации в социальных сетях — с полным пониманием того, что эта информация может быть недостоверной, а иногда и прямо являться актом информационного террора.

Ложное сообщение в Twitter всемирно известного и респектабельного агентства Associated Press о двух взрывах в Белом доме, ранивших президента США Барака Обаму, вызвало панику на американском фондовом рынке. За три минуты индекс Dow Jones потерял 145 пунктов, а капитализация входящих в него компаний упала на $200 миллиардов. Такие значительные, хоть и кратковременные потери стали возможны из-за взлома страницы @AP некоей хакерской группировкой «Сирийская электронная армия», поддерживающей президента Сирии Башара Асада.

На сайте АР и в основной ленте подписных новостей не сообщалось ничего подобного, но взрывоопасная (и потенциально дорогостоящая) ложь распространилась с огромной скоростью — ее почти моментально прочли около двух миллионов подписчиков микроблога, она сразу же собрала 1849 ретвитов.

Хотя агентство выступило с опровержением и сообщением о взломе через несколько минут, это не предотвратило краткосрочную биржевую панику, поддержанную работой второго элемента технического прогресса — биржевых роботов.

Социальные сети позволили вывести информационный обмен и скорость распространения информации на качественно новый уровень. Но всякий прогресс — обоюдоострое оружие, и благо легко может обернуться злом. Информационный поток настолько интенсивен, что возникает угроза принятия решений на основе непроверенной информации — они принимаются быстрее, чем ее удается проверить. Понятно, что после биржевого казуса в США из-за взлома аккаунта АР заказчики торговых роботов задумаются над тем, как сделать их более «умными». Однако никакие умные роботы не отменяют самой новой глобальной проблемы человечества.

В мире, где возможны самые фантасмагорические теракты (захват заложников в театральном центре на Дубровке в Москве в 2002 году и особенно атака террористов на самолетах на башни-близнецы в Нью-Йорке еще 20 лет назад могли существовать только в воображении создателей фильмов-катастроф), сообщения о взрывах в Белом доме и ранении американского президента не кажутся неправдой. А времени на установление истины оказывается слишком мало, поэтому может начаться неконтролируемая цепная реакция.

Способа отменить или полностью запретить социальные сети не существует. Даже самые закрытые государства мира становятся чуть более открытыми и проницаемыми для информационных потоков. Взорвать или заблокировать все серверы мира, чтобы остановить эти потоки, не удастся. Значит, на государственном и, возможно, наднациональном уровне надо будет вырабатывать тонкие способы борьбы с информационным терроризмом — как технологические, вроде новых методов борьбы с хакерами, так и идеологические, вроде сознательной и активной пропаганды среди населения критического отношения к информации. Скорость и объем этой информации, увы, будут неуклонно снижать уровень доверия к ней. И эта недоверчивость может оказаться в современных условиях настоящей гражданской доблестью.

Информационные войны перестали быть утопией. На этой войне противник практически никогда не виден, его цели чаще всего непонятны, а окончательная победа любой из противоборствующих сторон невозможна.

Вот почему институт государства, традиционно базировавшийся на тайнах, обречен становиться все более открытым, все более оперативно реагирующим на любые информационные вызовы и теракты. Закрытость и насилие больше не синонимы гарантий безопасности. В современном мире все труднее скрыть от людей правду и как никогда легко стать жертвой лжи. Причем социальные сети в этом не виноваты — это всего лишь хотя и придуманные людьми, но все же совершенно бездушные каналы передачи информации. В этом смысле твит-терроризм не отличается от обычного: все дело в людях и их поступках.