Блоги→Елена Шмараева
Непростительная свобода
Елена Шмараева
«Мне говорили, что публика была против меня. Кричали: «Ломай его». А когда бой закончился, я задушил противника, наступила такая тишина», — Расул Мирзаев в интервью телеканалу «Дождь» рассказывает, как его встречали зрители на первенстве России по боевому самбо в Белгородской области — первом крупном турнире, в котором участвовал спортсмен после выхода из СИЗО. Это первое интервью, в котором Мирзаев уже не только что осужденный за неосторожное убийство Ивана Агафонова, а боец, который после тяжелого и долгого перерыва возвращается на ринг. Он говорит, что набрал не больше половины прежней формы (на соревнованиях в Белгородской области Мирзаев выиграл только две схватки и в призеры не попал), вспоминает, как тренировался в изоляторе: короткие пробежки и бой с тенью в тюремном дворике. Рассказывает об отношении сокамерников: «Грех жаловаться», — и о своих впечатлениях от суда: «Как меня называли: кавказец, дагестанец. Забыли, что я россиянин, что флаг страны четыре раза поднимал».
О событиях 13 августа 2011 года (именно тогда произошла стычка Мирзаева и Ивана Агафонова у клуба «Гараж») спортсмен говорить отказывается: «Давайте не будем об этом, я не хочу вспоминать». По словам Мирзаева, это был первый раз, когда он ударил человека вне ринга. Этот удар, через несколько суток после которого Агафонов умер в больнице, стоил спортсмену 15 месяцев свободы. В конце ноября прошлого года экспертиза признала, что Расул Мирзаев совершил убийство по неосторожности, и судья Андрей Федин приговорил его к двум годам ограничения свободы с запретом на это время покидать место постоянной регистрации — Кизлярский район Республики Дагестан.
Когда интервью с Мирзаевым только-только проанонсировали на «Дожде» и в соцсетях, самым, пожалуй, задаваемым вопросом от зрителей и читателей стал вопрос (если сформулировать его наиболее корректно): «Какого черта этот нехороший человек игнорирует приговор суда и не сидит в своем Дагестане, а разъезжает по миру, в частности, бывает на Пхукете».
Действительно, 31 января этого года в сети появилось видео тренировки Мирзаева в Таиланде, известном своими лагерями подготовки бойцов муай-тай и кикбоксеров. Потом поездка в Белгород, интервью в Москве, на конец марта запланирован бой в Казахстане. По мнению возмущенных наблюдателей, Мирзаев нагло нарушает условия ограничения свободы, покидая пределы Дагестана.
На самом деле это не так. Как часто бывало и во время следствия и суда по делу Мирзаева, его поспешили обвинить в нарушении условий приговора, не обратив внимания на детали. Суть этих деталей в том, что, согласно Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации, а именно части 2 статьи 49 этого кодекса, в срок ограничения свободы засчитывается время, проведенное в следственном изоляторе — причем из расчета день в СИЗО за два дня ограничения свободы. То есть
Мирзаев не просто отбыл свои два года, в течение которых ему нельзя было покидать Дагестан и посещать ночные клубы, — он еще и пересидел три лишних месяца в изоляторе.
И если уж придираться к деталям, то за эти три «лишних» месяца как раз Мирзаев вправе требовать от государства компенсацию — чего ни он, ни его адвокаты делать, конечно, не собираются.
Вместо этого Мирзаев собирается тренироваться, а также говорит, что очень хочет побеседовать с родителями погибшего Агафонова, но они его не слышат. И не только они. Вопросы, почему спортсмен ездит на тренировки в Таиланд, а не сидит в Дагестане, красноречиво свидетельствуют о том, что ни самого Мирзаева, ни суд, который вынес ему приговор, не слышит почти никто. То, что осужденный боец по закону теперь «совершенно свободный человек», вынуждена была признать даже адвокат семьи Агафоновых Оксана Михалкина. Но под гробовое молчание трибун и агрессивные комментарии на форумах и в соцсетях Мирзаев продолжает отбывать наказание, которого суд ему не назначал.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
